— Пойдешь сегодня со мной, милая, — заявил Каспар не терпящим возражений тоном, и его дочке, белокурой Агнес, оставалось только покорно кивнуть.
Отец нечасто брал ее с собой — ворчал, что для глаз обычных горожан она слишком прекрасна.
— Только герцоги и короли могут смотреть на мою красавицу! — обычно с отцовской нежностью приговаривал Каспар, и на щеках Агнес от этих слов всегда расцветал яркий румянец.
Изображение использовано в иллюстративных целях, худ. Charles Amable Lenoir
Разумеется, прекрасная Агнес знала, что отец только по-доброму подшучивает над ней: да, в родном Аугсбурге Каспара Бернауэра ценили и уважали, но он был всего лишь обычным банщиком — пусть и очень искусным, — и о родственниках королевских кровей ему не пристало даже мечтать. Каспар прекрасно осознавал свое место, но жизнь научила его смотреть на мир широко и видеть возможности там, где их не видели другие.
Именно поэтому холодным февралем 1423 года он отправился на свою работу не один, а прихватил с собой красавицу-дочку. В тот день задача перед банщиком стояла ответственная: а Аугсбурге проходил рыцарский турнир, на который пожаловал и сын баварского герцога Эрнста Альбрехт — юноша в самом расцвете сил и, что немаловажно, не обремененный никакими брачными узами.
«Альбрехт III отказывается от чешской короны», худ. Иоганн Георг Хильтеншпергер (ок. 1825 года)
На турнире Альбрехт вовсю показывал всем свою доблесть и мастерское умение владеть мечом, но в последней схватке немного потерял бдительность и получил ранение — не очень серьезное, но требующее немедленного медицинского вмешательства. Тогда к сыну герцога и пригласили Каспара: по средневековым порядкам именно банщики зачастую предоставляли необходимую медицинскую помощь — могли пустить кровь, обработать рану, вправить сустав… Каспар справился со своей задачей первоклассно, и смущающаяся Агнес, помогавшая отцу, — тоже.
Каспар, деловито обмывавший ссадины наследника престола, тщательно прятал ухмылку: его незатейливый план сработал как надо, и будущий баварский герцог не мог отвести глаз от златовласой Агнес.
Покидать Аугсбург без своей новой возлюбленной Альбрехт отказался наотрез и привез Агнес к себе в Штраубинг, над которым ему с лёгкой руки отца было разрешено властвовать единолично. Позже он приобрел для своей ненаглядной роскошный дворец, который заполонили бесчисленные слуги, осыпал ее драгоценностями, а шкафы для одежды приказал наполнить до отказа самыми роскошными нарядами.
Прижизненного портрета Агнес не сохранилось, это более поздний вымышленный портрет неизвестного немецкого художника
Сестра Альбрехта Беатрикс Баварская, приехавшая с визитом к брату, после с презрением и ужасом рассказывала матери, что в Штраубинге всем заправляет высокомерная и тщеславная дочь какого-то банщика, которая чувствует себя в огромном замке полноправной хозяйкой! Власть Агнес не ограничивалась каменными стенами: она принимала непосредственное участие во всех политических делах Альбрехта, вмешивалась во внутренние проблемы мюнхенского двора и вела себя как истинная герцогиня.
Очень скоро она смогла называться так по праву: поведясь на нежные уговоры подстрекаемой отцом Агнес, Альбрехт согласился на тайный брак, ведь у настоящей любви не должно быть преград! А будущий баварский герцог любил дочь банщика всем своим молодым и горячим сердцем и готов был для нее на все! Даже пойти против своего отца.
Баварский герцог Эрнст со своими советниками
Герцог, узнавший о преступном своеволии сына — своего единственного наследника! — предсказуемо пришел в ярость. До этого наличие у отпрыска любовницы низкого происхождения Эрнста никак не беспокоило, но брак! Это уже было совершенно недопустимо. Беатрикс тоже подливала масла в огонь, рассказывая о неприемлемом поведении Агнес, которая, кажется, совершенно потеряла последний стыд. Срочно вызвав сына в Мюнхен, герцог приказал ему немедленно расстаться с девицей и отослать ее куда-нибудь подальше, пока о его позоре не стало известно всем. Однако Альбрехт, прежде всегда послушный, неожиданно воспротивился и заявил, что ни за что не оставит свою любимую жену и никогда ее не предаст. И никакие угрозы, увещевания и пространные разговоры о семейном достоинстве на отбившегося от рук отпрыска не действовали.
Осознав всю серьезность ситуации, Эрнст, который никак не мог допустить, чтобы судьба герцогства оказалась в руках у потомков каких-то банщиков, решил действовать сам. Дождавшись, пока Альбрехт уедет на охоту к своему родственнику, он приказал свите схватить Агнес и бросить в темницу. Времени на долгие суды не было, — Альбрехт мог вернуться в любой момент — поэтому неугодную невестку герцога быстро признали виновной в черном колдовстве. Обвинение имело под собой все основания: банщики издревна считались близкими к темным силам, а необыкновенная красота Агнес явно была наколдована. Да и как еще объяснить слепую любовь сына самого герцога к какой-то простолюдинке?
Ведьм обычно сжигали на костре, но Эрнст не хотел привлекать к истории ещё больше шума и приказал утопить невестку в Дунае. 12 октября 1435 года Агнес связали и бросили в пучину быстротекущих вод.
Смерть Агнес Бернауэр
Вернувшийся с охоты Альбрехт долго не мог поверить в страшные известия. Как мог его родной отец пойти на такое жуткое преступление? Прощать ему смерть возлюбленной будущий герцог был не намерен и заключил против отца военный союз. Однако запала его хватило ненадолго — ни одна капля крови ещё не успела пролиться. Потеряв жену, Альбрехт вновь сделался покорным воле властного родителя и вскоре с ним примирился, а затем и женился на избранной для него принцессе — Анне фон Брауншвейг. Новая супруга подарила баварскому герцогу десятерых детей, но о милой Агнес он не забывал до конца своих дней.