А, действительно, кто? Если внимательно смотреть культовый фильм «Семнадцать мгновений весны», ответ найти можно. Как это бывает в советских фильмах, ответ завуалированный, но очевидный.
Давайте разберемся.
Начнем с главного героя.
Блистательный, импозантный, аристократичный Макс Отто фон Штирлиц (он же товарищ Максим Исаев) предстает перед нами настоящим рыцарем без страха и упрека. Этаким идеальным, образцовым мужчиной. Вот в том-то и беда что слишком идеальным.
Согласно суровой советской кино-цензуре великолепный боец невидимого фронта полностью поглощен своей суровой миссией и на такие глупости, как любовные увлечения, распыляться не должен. Единственный лирический штришок, дозволенный ему – платоническая любовь к далекой, недоступной супруге, которую увидеть суждено всего лишь раз да и то в полном безмолвии…
А, в общем, получается, что перед нами образ непоколебимого целомудренника, этакого аскетичного тамплиера в осовремененном варианте.
Однако это противоречит жизненной правде. Не может здоровый, цветущий мужчина обходиться без ласки и внимания прекрасного пола. Это понимали и создатели всенародно любимого фильма. Именно поэтому в «Семнадцати мгновениях весны» разбросаны всевозможные намеки.
Вспомним, например, тех женщин, с которыми пересекался легендарный разведчик и с которыми гипотетически возможен был бы его близкий контакт.
Конечно, первой всплывает в памяти «коллега» – советская радистка Кэт.
У многих возникает соблазн свести ее со Штирлицем. А что красивая была бы пара. Но надо помнить о том, что эти двое уже объединены связью куда более крепкой, чем любовная интрижка. Штирлица и Кэт единит опасное задание во имя великой идеи служения Родине. И это перекрывает все возможности интимного контакта. И самое главное, у Кэт есть другой. Так что через такие существенные препятствия благородный Штирлиц явно не переступит. Явно не тот вариант. И поэтому взгляд его на Кэт и забота о ней только отеческие.
«В любви я — Эйнштейн!»
Попробуем рассмотреть другую версию.
А, может, создатели фильма, все же соблюдая правдоподобие, намекают нам на то, что наш идеальный герой мог иметь связи с женщинами облегченного поведения?
Ведь недаром же в 12-й серии фильма подле блистательного Штирлица появляется вдруг пьяная дама с лисой. Помните ее сногсшибательную фразу: «В любви я — Эйнштейн!»? Можно было бы предположить, конечно… Но это уж слишком. Супергерой, мачо, мечта всех советских женщин и полушаржированная, полугротескная дама полусвета…..
Габи Набель, молодая немка, стенографистка в исполнении томной и манкой Светланы Светличной.
И, наконец, третья претендентка на роль дамы сердца неприступного Штирлица. Габи Набель, молодая немка, стенографистка в исполнении томной и манкой Светланы Светличной. Помните ее печатающей на машинке за столиком в кафе «Элефант»?
Помните, как завороженно и влюбленно смотрит она на нашего героя? А еще сцена танца, где и несгибаемый разведчик глаз не сводит с Габи…
Между прочим, на самом деле было все точно также.
Ходили слухи, что молодая и влюбчивая актриса Светличная и впрямь на съемках знаменитого фильма влюбилась в неотразимого Вячеслава Тихонова. Но взаимности не нашла (артист был в то время счастлив в браке). Светлана Светличная, дабы усилить драматизм своей роли и выставить на первый план свою героиню, даже хотела сыграть не только Габи, но и… жену Штирлица.
Чтобы воплотить тот тип женщины, который сводил советского супергероя с ума. Но не случилось…
Тем не менее режиссеру Т. Лиозновой мысль о романе Габи и Штирлица очень импонировала. Она как раз-то и противилась против образа Штирлица-манекена.
Как вспоминает сама Лиознова: «У меня была даже написана сцена, можно сказать, любовная, которой должна была начинаться вся картина. Штирлиц лежит на траве в лесу, а Габи собирает цветы».
Но, видимо, по цензурным соображением от этой нетривиальной идеи пришлось отказаться. Между Штирлицем и Габи так и не случились романтические отношения. И советский супергерой остался одиноким, идеальным и немного бесполым…