Царю было всего 18 лет, когда он познакомился с красивой официанткой из Немецкой слободы. Анна Монс так задорно сдувала пену с пива, что юный Петр совершенно позабыл про свою скучную супругу Евдокию, навязанную ему матерью год назад. Анна Монс была первой настоящей любовью государя. Это ради нее он сослал жену в монастырь и заставил всех русских дворянок переодеться в немецкие платья. Так почему же Анна так и не стала официальной царицей?
Здесь и далее — кадры из фильма «В начале славных дел» (1980)
В поисках идеала
Семнадцатый век был скуп на романтику. В России царила жестокость, в Европе — распущенные нравы. К своему совершеннолетию Петр немало настрадался — и от стрельцов, и от собственных родственников, — получил тяжелые психологические травмы и стойкое отвращение ко всему русскому, в том числе и к своей молодой жене, типичной домохозяйке Евдокии. Твердил: «Она глупа!» — и искал кого-нибудь поинтереснее.
Как пишет историк Михаил Семевский, «ему нужна была такая подруга, которая бы умела не плакаться, не жаловаться, а звонким смехом, нежной лаской, шутливым словом кстати отогнать от него черную думу, смягчить гнев, разогнать досаду; такая, которая бы не только не чуждалась его пирушек, но сама бы страстно их любила, плясала б до упаду сил, ловко и бойко осушала бы бокалы…»
С Анной Монс Петра познакомил его ближайший друг Франц Лефорт. Как жаль, что не осталось ни одного изображения этой роковой красавицы! Однако все современники отмечали ее необычайную привлекательность: «статная, видная, ловкая, крепкая мышцами, высокогрудая, со страстными огненными глазами, находчивая, вечно веселая», — вот какой она осталась в истории. Романист Алексей Толстой весьма образно описывает жизнь фройлен Монс до встречи с Петром: «Давно ли синеглазая Анхен в чистеньком передничке разносила по столам кружки, краснела, как шиповник, когда кто-нибудь из добряков, похлопав ее пониже спины, говорил: «Ну-ка, рыбка, схлебни пену, тебе цветочки, мне пиво…»»
Петру очень нравилось простое происхождение Анны и в то же время — ее кокетливый иноземный лоск. Профессор Валентин Лавров в романе «На дыбе» рисует Анну «в пышном белом платье, в белых же чулках, с тонкой талией, с высоким пучком волос на макушке, нарумяненной слегка, не то что толстые московские дуры, мер не знавшие».
И целого мира не жалко за ласковый взгляд
Петр бросил к ногам любимой все свои богатства. Дарил ей драгоценности, имения с угодьями, назначил ежегодное приличное содержание не только Анне, но и ее семье. За казенный счет построил Монсам особняк в Москве.
Немецкая слобода при Петре Первом
Как пишет Алексей Толстой, «этой осенью в Немецкой слободе, рядом с лютеранской киркой, выстроили кирпичный дом по голландскому образцу: в восемь окон на улицу. Строил приказ Большого дворца, торопливо — в два месяца. В дом переехала Анна Ивановна Монс, с матерью и младшим братом Виллимом. Сюда, не скрываясь, ездил царь и часто оставался ночевать. На Кукуе (да и в Москве) так этот дом и называли — царицын дворец. Анна Ивановна завела важный обычай: мажордома и слуг в ливреях, на конюшне — два шестерика дорогих польских коней, кареты на все случаи».
Итак, Петр был безумно влюблен и с готовностью выполнял все просьбы Анны — даже находясь далеко от Москвы, в очередном военном походе.
Тогда царь еще не знал, что, пока он в отъезде, Анна тайно встречается с саксонским посланником Кенигсеком. А когда узнал — вскипел от ярости, приказал арестовать Анну, отнял у нее тот самый каменный дом в восемь окон на улицу. Разрыв дался Петру крайне тяжело и усугубил душевные травмы, полученные в детстве. Как раз накануне случившегося царь открыто поселился с Анной в Немецкой слободе и, как утверждает Михаил Семевский, «отдав сердце, Петр непременно бы отдал и корону всея России, если бы только на его любовь красавица ответила такою же страстью».
Город разбитого сердца
Петр расстался с Анной в год основания Петербурга. Новый город стал для царя спасением — грандиозные строительные хлопоты помогали отвлечься от горьких размышлений. Но и «на берегу пустынных волн» государь думал о неверной Анне. Петербург, с его аккуратными европейскими улицами, наверняка бы ей понравился, будь она рядом… Да, пожалуй, Петр посвятил Анне целый город. А то и всю страну.
Как говорил историк Даниил Мордовцев, из любви к Анне Монс «Петр особенно усердно поворачивал старую Русь лицом к Западу и поворачивал так круто, что Россия доселе остается немножко кривошейкою».
***
Жизнь Анны Монс после расставания с Петром сложилась драматично. Рекомендую к прочтению и прослушиванию: